Актер Анатолий Белый в программе «Вдох-выдох» на канале «Ходорковский Live» рассказал Ренату Давлетгильдееву о том, когда почувствовал себя израильтянином, почему люди в мире ходят на пропалестинские митинги, что скрывается за лозунгами «Free Palestine» и удастся ли сегодня сломить Израиль.
««Free Palistine» — абсолютно на сегодняшний день террористический лозунг»
— Я хочу начать со страшного видео нашего друга и коллеги Володи Раевского. Он так же, как и вы, гражданин Израиля, но сейчас он приехал в Лондон и в эти выходные сходил на пропалестинский митинг. Такие митинги, многотысячные акции, демонстрации проходят практически во всех европейских столицах. Он пошел на эту акцию, чтобы задать людям один простой вопрос: а вы знаете, что случилось 7 октября? Вот как вам кажется, вообще люди понимают, что произошло 7 октября? Я имею в виду люди вне государства Израиль.
— Ну обобщать же невозможно. Что такое «люди»? Это разные слои населения, разное образование, разная осведомленность, тяга к правде или нежелание ее знать. Поэтому сказать за всех людей нельзя.
Но я могу сказать, что сейчас тоже нахожусь в Европе по работе, приехал сюда немного почитать стихи и людям, так сказать, скрасить наши драматические, трагические дни. Так вот, мы были в Дюссельдорфе и там я разговаривал с местными людьми. В Европе — и это действительно так — люди, живущие там, мне говорят, что очень многие действительно не понимают, что такое «Свободу Палестине», когда они это произносят. Это, знаете, у молодежи особенно модно. Когда студент не вникает еще полностью в проблематику, но сейчас это модно: быть левым, кричать «Free Palistine», это так круто, мы все ходим вместе на эти митинги. Вот очень много такого неведения, незнания проблематики.
Я видел то, что Володя Раевский сделал. Я видел это раньше и меня это не поразило. Потому что я уже знал до того, что люди в Европе и мире, очень многие, неосознанно, просто неосознанно выступают за Палестину, совершенно не понимая, за что они ратуют. Потому что «Free Palistine» — абсолютно на сегодняшний день террористический лозунг, означающий уничтожение государства Израиль from the river to the sea (От реки до моря. — «Полигон медиа»). И вот эту риторику люди не понимают. И это страшно.
И это, на самом деле, большая, большая проблема, которую сейчас очень активно начинают решать израильские СМИ, Израиль своими средствами массовой информации. У нас были огромные недочеты по этому поводу. Так называемое Министерство информации сейчас вообще ликвидировано как таковое за ненужностью и сейчас формируются, и уже сформированы, новые структуры, которые призваны очень быстро объяснить всему миру, что же с нами произошло и что ждет весь мир, если не остановить эту террористическую абсолютно риторику.
«Люди в Европе до сих пор не понимают, что следующими будут они»
— А у вас есть ощущение, что Израиль напрочь проиграл информационную войну? Что давно уже ему был нужен такой телеканал, не знаю, Israel Today, что нужны были свои Анджелины Джоли, свои футболисты английской премьер-лиги, которые высказываются в их поддержку, а не фактически оправдывают своими публичными заявлениями террористические преступления ХАМАСа?
— Я бы из всего того, что вы сказали, убрал бы слово «напрочь». Я бы его убрал, потому что «напрочь» означает какой-то конец прекрасной эпохи, как бы какой-то итог.
Да, сейчас информационную войну мы пока что проигрываем, это правда. Но мне кажется, что здесь это очень закономерно, потому что правда имеет обыкновение говорить о себе тихо. Правда как бы не нуждается в громкости и во лжи, как ни странно. Шекли, кажется, сказал, что у человека, говорящего правду, намного меньше возможностей, чем у человека, говорящего ложь. Потому что человек, говорящий правду, может говорить только правду, а лжец может говорить все что угодно.
И вот это — «слабость» правды перед ложью, которая еще дополняется пропагандой. То есть это не просто ложь, это пропаганда. Наверное, после нашего ухода из Газы, с 2005 года, 18 лет планомерно пропаганда заливала в мозги всему миру лицо Израиля как оккупанта и агрессора. И, конечно же, мы все понимаем, что такое пропаганда. Это ложь, помноженная на пять, на десять, это особые алгоритмы НЛП — я не открываю тут Америку, мы все знаем, что пропаганда действует по определенным алгоритмам, воздействующим на человека и, так сказать, внедряющим в него то, что им нужно. Все эти окна Овертона и все это проходят журналисты на первом курсе. Поэтому это очень опасная, очень страшная вещь под названием пропаганда, и противостоять ей очень тяжело.
Поэтому и Анджелина Джоли — я был в небольшом шоке, когда увидел известие о том, что она говорит — и очень-очень многие люди в мире — мы являемся свидетелями того, как пропаганда промыла им мозг. Наверное, действительно зомбировала. С прошлого года мы все эти слова говорим в отношении россиян, но эти слова можно так же сказать и в отношении всего мира. ХАМАС — действительно террористическая организация, которая своей пропагандой промыла мозги в течение долгого времени людям и сейчас нам надо выправлять эту ситуацию.
Знаете, я вообще пессимист и поэтому я понимаю, насколько сейчас тяжело переломить общественное мнение, но мы должны это сделать. Просто, как вам сказать… вот сейчас все, что происходит в Лондоне, в Париже, в других городах Европы, митинги многотысячные пропалестинские, я уж не говорю про теракты, про нападения на евреев… Европа — мы все это знаем — всегда как бы тянет до последнего. И это понятно: у нее на первом месте — гуманизм, демократия, такие столпы европейской цивилизации. Европа до последнего их сохраняет и как бы пытается всеми своими демократическими гуманными методами остановить агрессию, варварство, дикость гуннов, ХАМАС — назовите как угодно.
Но сейчас пришло время и Европа уже вчера, на самом деле, должна была проснуться и понять, что правда сегодня — я в этом глубоко убежден — должна быть сильная. Правда должна быть сегодня с кулаками, правда должна сегодня за себя постоять, иначе ее просто сметут, сметут нас. И люди в Европе до сих пор не понимают, что следующими будут они, если, не дай бог, Израиль не выдержит эту первую линию обороны.
Атака на Израиль, на евреев — это такая корневая система, у антисемитизма же глубокие корни в истории человечества. Евреи уже привыкли, что они крайние. Но ХАМАС — это террористическая организация, которая своей целью ставит исламизацию всего мира. Поймите правильно, я сейчас говорю именно про ХАМАС и про их цели. Действительно люди не понимают и путают ХАМАС с Палестиной, всем арабским миром — но это разные вещи. ХАМАС, «Хезболла» — это террористы, цели которых — подчинить себе весь мир. И Европа будет просто следующей. Но я абсолютно уверен, что Израиль выдержит и победит, я в этом абсолютно уверен.
И еще вот эта сегодняшняя поддержка «мирных палестинцев», и вот в принципе Палестины, «палестинских невинных детей» — вот эти все тоже заученные фразы, которые люди говорят по всему миру, пропагандистские слоганы. Людям как бы легче быть на стороне «невинных» и «слабых», которых «унижают». А Израиль сильный.
Понимаете, тут возникает такой момент — и я не один это говорю, я сейчас, наверное, цитирую людей очень многих.
С момента Холокоста, с момента Второй мировой войны, с середины прошлого века люди привыкли, чтобы евреи были покорными, послушными и стройной очередью шли в газовые камеры.
А сейчас Израиль и евреи, живущие в Израиле, — это сильные люди. Это мощнейшая армия, это сильные люди, воинственные где-то даже, потому что иначе никак нельзя. И я понимаю, что это не укладывается у людей в сознании. Как бы жалеть вроде некого, лев встал на дыбы. Наш символ Израиля, лев, он встал на дыбы, у него шерсть стоит торчком, он сейчас будет рвать все на свете на куски. Как это их жалеть, если они такие сильные, такие воинствующие?
«Загнать нас обратно в страх уже не получится»
— Да, действительно, сильный Израиль, смелый Израиль, который готов давать отпор, как будто бы миру не интересен. Я хочу поговорить про антисемитизм, страшно тяжелая тема. Александр Баунов написал в фейсбуке и эта мысль показалась мне очень верной: страна — имеется в виду Россия — которая ищет фундамент для себя сегодняшней в прошлом, неизбежно, помимо слезинки ветерана, капающей с щеки, получит из этого прошлого все самое низменное, самое жуткое, самое дурно пахнущее. И вот и полезло из этого самого прошлого, на которое нанизывается сегодняшняя Россия, вот это все антисемитское. Полезли антиеврейские погромы. Когда я видел кадры из Махачкалы, мне было жутко. Что испытали вы?
— Ох, не то слово. Жутко — не то слово. Какой-то такой холодок липкий пробежал. Но, знаете, я его в себе моментально подавил. Потому что прекрасно, отчетливо понимаю, что нас хотят загнать обратно в страх. Это их просто первая задача. А там уже с этим липким страхом можно делать все что угодно с человеком. Но вот загнать в страх уже не получится, вот в чем беда.
С одной стороны, как бы да, антисемитизм — я знаю по себе, знаю по своим друзьям — он никуда не исчезал. Он просто процентно снизился в какой-то момент в России, когда было развитие страны, когда люди и страна открывались миру и, в общем, появилось много людей образованных. Образованных на Западе, образованных в России и, собственно, уже как-то начал выветриваться этот антисемитизм. Наверное, он выветривался из столиц, из больших городов. Собственно, самый такой коренной, корневой антисемитизм базируется на невежестве, на необразованности. И вот там он остался. И сейчас просто действительно есть такое ощущение, что как бы зеленую кнопочку нажали, зеленый сигнал светофоров включился — можно. И вот он выполз наверх, к сожалению.
Но, повторюсь, в сегодняшнем дне евреи другие. И для меня это самое важное. Им не удастся нас загнать в страх обратно. И ашкеназов, и сефардов, и тех, которые живут в Израиле, и которые живут в Европе, и которые остались в России — я уверен в этом. У нас сразу же — ну, израильтяне же шутят по каждому поводу почти — сразу же появились мемы в фейсбуке, фотографии военных самолетов с подписью: передайте, пожалуйста, бесстрашным дагестанцам, что евреи летают вот на таких самолетах.
«Я почувствовал Израиль своим»
— За время нашего разговора, я посчитал, вы дважды сказали «наши» по отношению к Израилю, затем по отношению к России тоже сказали «наши», но тут же исправились, оговорились, и вот сейчас снова «наши» — это про Израиль. Когда вы перестроились? Это случилось до 7 октября или после?
— Перестроился до. Задолго до. Еще в прошлом году. Знаете, это такой процесс. Нельзя сказать, что я в какое-то утро проснулся и сказал, что вот сегодня я израильтянин. Это процесс как бы познавания себя, узнавания, открытия в себе каких-то новых вещей. И за эти полтора года я могу констатировать тот факт, что я действительно как-то почувствовал Израиль очень своим. Я еще не израильтянин совсем, и языково, и ментально. Все равно как бы я понимаю, что есть зазор. Всей моей жизни в другой стране полтора года всего лишь.
Нет, я еще не израильтянин. Но я очень чувствую тепло от этой страны, от этих людей, от этой земли. И то, как меня принял Израиль, как я оброс мгновенно друзьями, работой, не говоря уже о родных, которые там живут. И вот это все накопилось. Я же основываюсь на ощущениях, я актер, у меня как бы главное — какие-то внутренние ощущения, эмоции и так далее. И вот как-то, наверное, по прошествии, может быть, почти года жизни в Израиле в какой-то момент я вдруг начал говорить: наши. Потому что мне очень нравится Израиль, я считаю его своей страной. Уж не знаю, как Израиль, считает ли он меня своим или нет. Ну, надеюсь, что да. По крайней мере, факты показывают именно на это. И да, я говорю уже это давно.
А по отношению к России это возникло практически сразу, как началась война в прошлом году. Сразу же двадцать четвертого числа я понял, что я не буду жить в России, это как бы вот тот Рубикон, который перейден и уже невозможно. Это уже не моя страна. Не может быть моя страна страной, которая идет и убивает украинцев, устраивает геноцид украинской нации, не может быть она моей, по определению не может. Поэтому вот так это произошло. И вот сейчас я оговорился и для меня самого это удивительно, у меня в голове уже повернулось это, уже переформатировалось. Я называю: Россия и наш Израиль. Ну, так получилось. Я об этом не жалею.
«Никакое оружие, никакое зло не сломят Израиль»
— Вы знаете, сегодня очень не хватает все-таки таких голосов, как ваш, и я бесконечно благодарен вам за то, что вы с нами разговариваете. Я хочу процитировать Валерию Новодворскую — я недавно наткнулся на ее старый текст августа 2006 года, но он актуален и сейчас. «Сегодня Израиль сражается не только за себя. Он сражается за европейские ценности, за светское государство, за Запад, против мракобесия и религиозного фанатизма. Жаль, что не вся Европа понимает, что падение Израиля будет ее поражением».
— А я в свою очередь хочу тоже сказать, завершить это словами о том, что месяц назад ровно случилась действительно самая огромная трагедия, наверное, в истории государства Израиль, в жизни государства Израиль, и сегодня это называется Холокостом XXI века. И я хочу сказать только одно, что никакой огонь, никакое оружие, никакое зло, никакое мракобесие и танцы на костях не сломят Израиль. Потому что это действительно земля особенная.
И я хочу от себя лично сказать, что эта трагедия будет с нами теперь уже навсегда, но траур наш, очень мощный, сильный, если можно так сказать, наш траур перерастет в освободительный очищающий огонь. И уже перерос. И это должны все понимать. Что Израиль сегодня этот Холокост переживет совсем по-другому. Он выиграет, окрепнет и станет еще сильнее. Ам Исраель хай! («Народ Израиля еще жив!». — «Полигон медиа»).
